Нуменал Анцельсы - Страница 91

На астероидную охоту вышли, разделившись на две группы. Обычно в таких случаях используются три корабля. Первый экипаж, как правило, более мобильный, добирается до цели, исследует ее траекторию, измеряет скорость, состав, массу, после чего уходит в сторону и далее исполняет роль корректировщика «ударной» команды. Если второй экипаж применяет в качестве «снаряда» такой же ксеноформ, то, после наведения на цель покидает его и в случае необходимости подбирается первой группой. Но есть и третий — резервный экипаж. Он оснащен тяжелым вооружением и подключается в том случае, если у первых двух что-то не заладится. Уничтожает все, вплоть до микропорций вещества. Такие ситуации тоже возникали, но к счастью только на учениях.

В тот раз Астьер и Снарт объединились и решили начать игру с атаки на пылевой отросток в верхней части ближнего небулярного «рога». Шлейсер усложнил задачу и предложил сперва скоагулировать пелит в более крупные ксеноиды, а уже потом произвести фотон-диссипацию образовавшегося концентрата заложенной внутри массива ЭМИ-бомбой. Сета рассчитала характеристики, из чего следовало — метод потребует бóльших энергозатрат, зато степень дезинтеграции материала окажется выше. После уточнения деталей Астьер и Снарт отправились минировать и подрывать «рог». Шлейсер и Сета остались в отдалении, но так, чтобы находиться от арены событий в пределах световой минуты.

Операция прошла успешно. Вспышка оказалась не слишком яркой. Основная часть энергии ушла в невидимую часть спектра и ее без труда отразила защита. В толстом слое газопылевого тумана образовалась дыра размером с планетарный спутник средней величины.

Надо отметить, что столкновений с пылевыми облаками на встречных курсах или контактов с ними на асинхронных орбитах в истории космоцива не отмечалось. Но случись такое, да еще в безатмосферной среде и при отсутствии защиты — корразионная метла мигом сметет с поверхности экзоплана любые, в сколь угодной мере укрепленные конструкции, до неузнаваемости изменит его лик, а то и вовсе собьет с орбиты. Теперь же после испытаний можно было с уверенностью констатировать: газопылевые массивы, как бы велики они не были и с какой бы скоростью не перемещались, серьезной опасности не представляют. У космиян с избытком хватит энергии на то, чтобы защитить и свое жилище, и подступы к нему.

С правым соседом Кьеркуана тоже справились без особых проблем. Снарт разместил неподалеку от него фотонный кумулятив и убрался подальше, после чего Астьер с расстояния двухсот тысяч километров инициировал заряд лазером. Ахнуло так, что обращенная к аллонавтам часть Бычьей Головы налилась кровью, а вторая — звездная — половина неба покрылась сполохами от ионного свечения.

Как уже отмечалось, в космосе нет акустических волн, но световой поток оказывает на окружение не меньшее воздействие. Тряхнуло и слайдер Шлейсера. Испытуемый астероид дернулся мегатонной массой, сверкнул оплавленным боком и, кувыркаясь, заскользил в сторону дальних, отливающих темным пурпуром формаций трансгалапа.

А вот с левой мишенью Астьер прокололся. Он решил задействовать вариант «цербер» — самый сложный из всех видов защиты от «невидимок». Более того, он выставил таймер на середину условной ночи и запрограммировал события так, чтобы спасатели (а их роль исполнял «спящий» Снарт) должны были оказаться на орбите чуть ли не в чем мать родила. Снарт сделал все, как надо: послал на «Ясон» магнитный импульс (но ответ от артинатора почему-то не получил), приблизился вплотную к цели, разместил по ее периметру заряды, нейтрализовал электростатическую «плесень». Одно лишь не успел — провести глубинное зондирование объекта с целью определения его внутренней структуры. Конечно, если бы не жесточайший цейтнот, Астьер, вне сомнений, обратил бы внимание и на неестественно асимметричную форму экзокласта, и на его аномальное вращение, и на нестабильную ось. Но он активировал заряды без оценки обстановки сертификаторами «Ясона», причем в такой последовательности, будто имел дело с цельным монолитом. На его беду, бóльшая часть массы «соседа» состояла из так называемой «космической ваты» — рыхлого замороженного субстрата. Гравийно-глыбовая смесь погасила энергию взрыва. Вместо того, чтобы рассеяться в виде круговых волн, астероид разделился на части, в результате чего, и к стыду экспериментаторов, «столкновение» условно обитаемого космообъекта с цельным телом заменилось на ковровое бомбометание. Наверное, в той ситуации еще можно было что-то сделать. Например, сконцентрировать вновь обломки, а потом повторным взрывом уничтожить их. Но пока раскачались, сообразили что к чему — остававшееся в запасе время истекло. «Объект» был обречен, и церберов из них не получилось.

Пока Астьер и Снарт выясняли, кто и в чем виноват, Сета сбила с орбит не меньше десятка метеоритов. Шлейсер помнил, как вспыхивали азартом ее глаза, когда визир антимета впивался в очередную цель, и каким восторженным визгом сопровождалось удачное попадание. Она была прекрасна в те минуты, предельно раскрепощена и бесконечно трогательна. Нежный румянец на щеках… учащенное дыхание… изящный контур тела… «Дитя, — думал он, с любовью наблюдая за порывами невинной страсти у разыгравшейся бестии, которая если и позволяла себе такое, то исключительно в его обществе. — Истинное дитя…»

Когда он снова подключился к локальной связи, Астьер и Снарт похоже разобрались, кому тянуть внеочередную вахту на стационаре. Они вели мирный треп и, судя по картинке на радаре, подбирались к очередной жертве.