Нуменал Анцельсы - Страница 144

144

2

После того как с Земли поступило оборудование для нейтринного телескопа, Шлейсер с головой ушел в работу по его монтажу. Забот хватало. Прежде всего, надо было определиться с местоположением сцинтилляционного блока — приемного устройства анормальных частиц.

Эта установка не могла быть вынесена на орбиту или помещена на какой-нибудь малый экзоплан. Для ее работы необходимо наличие значительной массы, причем чем больше, тем лучше. Если антенна обычного телескопа направляется непосредственно в небо, то в случае применения нейтринного телескопа все происходит наоборот. Верней, его приемное устройство тоже нацеливается на предмет изучения, только происходит это через земную толщу, когда сам объект находится на обратной стороне планеты. Используя такой метод, астрономы добиваются изображения высочайшей четкости, поскольку в этом случае гасятся все виды космического излучения. Остается только нейтринный поток, который, практически не меняясь, беспрепятственно проходит сквозь концентраторы любой массы.

Морской вариант отпал сразу. В условиях неспокойного моря обеспечение абсолютной неподвижности регистраторов потребовало бы создание громоздкой инженерной конструкции, что совершенно исключалось.

После долгих раздумий Шлейсер принял решение разместить сцинтилляторы на северном полюсе. Это не только избавляло сверхчувствительный прибор от возможного влияния «s-фактора», но и позволяло через планетарную толщу беспрепятственно, а главное сразу и в полном объеме исследовать южное небо.

Пришлось повозиться и с прокладкой канала связи между полюсом и ультиматором Четвертой станции, поскольку, работая с телескопом, он не собирался сутками сидеть во льдах. После нескольких попыток, не получив желаемого результата, он остановился, пусть на достаточно сложном, но пожалуй наиболее эффективном в данной ситуации варианте микроволновой связи через систему уже имеющихся геостационарных спутников.

Запуск нейтрино-спектрального комплекса пришелся как раз на вторую годовщину релегации Шлейсера. Опробование решили произвести в полночь. Поглазеть на картину неба в самом экзотическом из диапазонов собрались все. Шлейсер велел Дзетлу зашторить в лаборатории окна, после чего, отключив освещение и все виды индикаторной подсветки, вывел на демонстрационный — во всю стену — экран обработанное ультиматором изображение.

В первые мгновения никто ничего не понял. В кромешной тьме со стороны экрана обозначились неясные блики, напоминающие хаотичную мозаику из округлых, удлиненных и ксеноморфных фигур. Ни звезд, ни скоплений хотя бы отдаленно напоминающих созвездия не было.

Впрочем, ничего другого Шлейсер не ожидал. Подобные картины были ему не в новинку. И хотя он не относил себя к специалистам в области физики элементарных частиц, но в основах нейтринной астрономии кое-что смыслил.

— Ерунда какая-то, — разочарованно скривился Арни. — И ради этого стоило колотиться?

— А что? — Фил окинул экран оценивающим взглядом. — Очень даже недурно.

— Это как? — покосился в его сторону Арни.

— На выставке художественного экс-арта такое полотно вполне могло бы сойти за эксклюзив.

— Не смешно, — фыркнул Рон, после чего попросил Щлейсера дать пояснения.

Кампиор не испытывал желания выступать в роли популяризатора космологических тем. Однако делать нечего, пришлось прочитать лекцию об особенностях нейтриноскопического сканирования.

Как он пояснил, только такой телескоп — по антинейтрино — позволял отличать вещество от антивещества. По фотонам (абсолютно нейтральные частицы) этого сделать нельзя. Действие нейтринного телескопа чем-то сродни рентгену. Он позволяет разглядеть внутренности звезд и космоса в целом, то есть дает возможность изучать строение структур, где генерируется хотя бы одна из разновидностей нейтрино. С помощью этого метода уже определили координаты многих секондастров (потухшие звезды), астроидов (недоразвитые звезды), планетаров, масс-концентраторов всевозможных разновидностей «темноты» и прочих космообъектов-невидимок. Был даже случай, когда в составе галактической микроволюты МК-53-118 по нейтрино выделили что-то подобное дегравитационному прокладу, который при достаточно развитой фантазии вполне можно было интерпретировать как двумерный безгравитационный мир. Наверное, этот метод позволял улавливать и нейтрино, образовавшиеся еще в первые мгновения рождения вселенной, поскольку они ни с чем не реагируют и могут сохраняться вечно. Только вот вопрос — отталкиваются ли они от границ Мультиверсума? И если да, то какие зеркала при этом использует природа?

— Хотелось бы детальней взглянуть на все это, — сказал Тиб после того как придирчиво изучил открывшуюся панораму.

Шлейсер выбрал наиболее представительный на его взгляд панастрофир и добавил разрешения.

Небо приблизилось и, подобно головке швейцарского сыра, усеялось как положительными, так и отрицательными дырами, в составе которых то ли присутствовали, то ли отсутствовали материальные проявления.

— Так-то лучше, — проворчал Арни и с видом знатока стал рассматривать изменившуюся, но ничуть не утратившую признаков абстрактности композицию.

— Это, надо полагать, Даир? — предположил Тиб, указав на концентрический круг в центре экрана.

— Да, — кивнул Шлейсер. — Во всей своей красе: двойное ядро, конвективная зона различной плотности, фотосфера.

— А где Земля? — спросил Арни, откровенно удрученный тем, что обсуждение такой серьезной темы не сопровождается выпивкой. Как ни старался Тиб, но его уловки ни к чему не привели. Ультиматор в самой категоричной форме запретил в этот день пьянку.

144