Нуменал Анцельсы - Страница 125

125

Идея Аины заключалась в следующем. Земные микроформы, приспособившиеся к обитанию в экстремальных условиях, приноровились к этим условиям в результате длительной эволюции и уже не имели ничего общего с теми системами, от которых произошли. Вместе с тем, между Геонисом и современной Землей оказалось намного больше общего, чем казалось на первый взгляд. В практике экзопоиска, это пожалуй был единственный пример (учитывая, что планеты с жидкой водой встречались исключительно редко), когда и в том, и в другом случае имел развитие подводный вулканизм. В таких условиях, при отсутствии света и кислорода, насыщение глубинных растворов производится близкими соединениями. Отсюда вывод: если на дне земных океанов живут хемотропные биоструктуры, то почему бы не попробовать поместить их в сходные условия на Геонисе, благо что сероводорода, железа, марганца и фосфора в здешних водах предостаточно.

В соответствующее отделение ТИВЖа был отправлен заказ.

На дне одной из активных впадин тихоокеанского пояса, наиболее соответствующей условиям геонисной бентали, баробиологи отобрали образцы циано- и серобактерий, которые затем были инфортированы на «Ясон».

К удивлению кампиоров, эффект оказался совсем не тот. Бактерии размножались неохотно, вели полупассивный образ жизни. Им или чего-то не хватало, а может, что-то мешало.

В свою очередь Грита упорно продолжала искать следы альтернативного витаценоза. Ей не давало покоя желание собственными глазами увидеть, как выглядят живые организмы, образовавшиеся путем отличной от земной или каскаденианской эволюции.

Как только выяснилось, что собственной жизни на планете нет, она применила методику, известную еще со времен первопроходцев.

В принципе, органику можно получить где угодно, был бы запас соответствующих элементов. Смесь природных газов и паров воды помещается в автоклавы, где при плавающем баротермале она подвергается воздействию светом, космическими лучами, радиацией, ЕМ-разрядами, ударами, взрывами, окислителями, восстановителями, катализаторами, ионизаторами и другими присущими исходным условиям активизаторами.

Но, несмотря на то, что в ходе опытов у этой органики образовывались достаточно крупные полимерные структуры, усилия к их адаптации и дальнейшему оживлению ни к чему не приводили. Через считанные часы после синтеза происходила деструкция новообразованных биокомплексов. Для запуска «часов» биологической эволюции не хватало главного — пространственной организации или другими словами диссимметрически-киральной упорядоченности используемых при синтезе даже самой простейшей разновидности биоплазмы «строительных материалов».

Больше всего Гриту интересовали процессы, протекающие в атмосфере и на ее границе с водой и сушей. Только здесь можно было ожидать развитие реакций, способных изменить состав воздушных масс, что, в свою очередь, дало бы возможность заселить планету хемо-автотрофными бактериями. На Земле, как уже отмечалось, достаточно видов микроорганизмов, которые питаются углекислым газом и аммиаком, добывая энергию для изготовления белка из солей и окислов железа, марганца, молибдена, кобальта, олова, серы, кальция или того же кремния: «грызут», так сказать, металл и камень. И пусть белковая жизнь является лишь одной из возможных ее форм, причем весьма нестойкой и недолговечной, она по силе своей вполне способна соперничать с эндогенными и тектоническими процессами, вызывая не менее значимые преобразования в своей «alma mater» и до неузнаваемости изменяя ее.

Но как все-таки хотелось найти что-нибудь такое, что в корне изменило бы развитие научной мысли, перевернуло бы сложившееся от незнания предначал жизнеструктурного филогенеза представление о «витаспектральной» направленности вселенских процессов.

Да, речь уже не шла об открытии здесь органической жизни. Искать надо было что-то более раннее, «шлиховать» главные, отделяющие живое от неживого органоструктуры. Фактически речь шла о синтезе специфических «квазиживых» молекул, неких биоплазменных органоструктур, которые, обладая свойствами живого вещества, объединялись бы в некий таинственный молекулярно-преджизненный мир.

Следуя архитектуре и текстурным узорам формирующегося мироздания, которые могут существенно отличаться в разных частях континуума, диссимметрические структуры зарождающихся биокомплексов не вступают с ними в антагонизм, а наоборот подстраиваются под них, приспосабливаются к штампам главенствующих в тех или иных областях космоса мировых констант, в результате чего усложняются и совершенствуются. Так течет вода, бессознательно и самопроизвольно выбирая те направления, где поток встречает наименьшее сопротивление. Так складывается морфология водотоков, дельт, эстуариев, лиманов, часто достаточно сложная. Так растут кристаллы, когда из множества комбинаций межэлементных связей спонтанно выбираются те, которые в наибольшей мере вписываются в свойственный данному соединению тип симметрии, тем самым обеспечивая ему устойчивость. Так, учитывая уникальную способность атомов углерода образовывать многовалентные связи и огромное число сложных органических молекул, сформировались и первичные диссимметрические органокомплексы — те самые «запасные части» по Снарту, которые впоследствии на Земле и Каскадене развились в самокодирующиеся элементы, доклеточные прокариоты, давшие начало всему остальному…

Все! На этом цепь логических построений, касающихся вопроса происхождения жизни обрывалась. Лучшие умы космоцива поколениями бились над загадкой: А ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО ДАЛЬШЕ?..

125