Нуменал Анцельсы - Страница 113

113

— Пожалуй, согласился Тиб. — И когда он будет открыт, космологи построят, так сказать, модель Бога, который оформил мировой дизайн, порядок, согласовав такие колоссальные масштабы. Как ты считаешь, кампиор? — обратился он далее к Шлейсеру.

— Не знаю, — пожал плечами тот. — На эту тему уже столько сказано. Да и Маккрей, насколько я помню, тоже не обходил этот вопрос молчанием.

— Что за чушь! — налился негодованием Тиб. — Попытки Маккрея углубиться в суть вещей и отыскать зерно истины в переплетении скрытых от дилетантствующих говорунов первооснов материи, не более как смехотворны. Его потуги объяснить имеющую место быть природу вещей, я склонен расценивать не более как чистейшей воды мистификацию, сработанную на основе умышленного перевирания результатов основополагающих натурфилософских исследований…

— Уймись, — одернул его Рон. — Похоже, ты перебираешь. То бога припомнил. Теперь опять за Маккрея взялся. Дались они тебе… Не надоело «вербальщиной» заниматься?..

— А это как? — спросил Арни.

— Вербальный — значит устный, словесный, — пояснил Рон. — То есть, сказать ты можешь что угодно. Разбрасывайся устными заявлениями сколько душа пожелает. Но истинное значение слова твои приобретут только в том случае, если будут подкреплены фактами или же под ними будет стоять твоя подпись.

— Есть вещи, под которыми хоть сто раз подпишись, достоверней они не станут, — осклабился раздобревший от располагающей к интересному разговору обстановки майор. — Я, например, не во всем из того о чем здесь говорится разбираюсь, но некоторые вещи представляю себе достаточно ясно. Взять хотя бы время. Для меня время — это прежде всего способ наиболее приемлемого объяснения феномена распространения светового луча. Скорость света обладает особым свойством и качественно отличается от всяких иных скоростей. Это не может быть случайным. В моем представлении — это скорость видоизменения самого пространства.

— Ну, ты даешь, инфантерия — изумился Фил. — Растешь на глазах. Никогда от тебя такого не слышал. Если и дальше так пойдет, к концу срока ты всех нас переплюнешь.

Илоты не без ехидства отнеслись к реплике нептунолога и не упустили случая каждый по-своему подковырнуть майора. Один лишь Шлейсер промолчал. А что он мог сказать? Его знания в части всего, что касалось релятивистских эффектов и квантовой телепортации, намного превышали осведомленность собеседников. Даже на комментарии размышлений майора и то было жалко тратить силы. Никто ничего не поймет. Тем более не имело смысла объяснять положение дел в области суб-сверх-гиперсветовых скоростей, и всего что с ними связано.

Между тем Рон обратился к Тибу со словами, которые пожалуй впервые пробудили у Шлейсера интерес к беседе.

— В последней партии некритов я обнаружил несколько экземпляров, которые продержались дольше остальных. Где ты их откопал?

— Тиб передернул плечами, бросил в сторону дока взгляд, в котором сквозило явное нежелание распространяться на данную тему, и в подтверждение своих мыслей ограничился уклончивым ответом:

— Эта информация не содержит ничего ценного.

— И все же? — в свою очередь полюбопытствовал Шлейсер.

— Склонный к фанаберии , Тиб не любил когда к нему приставали с неудобными вопросами. Обычно в таких случаях он осаживал собеседника, а если тот не унимался, осыпал скабрезностями, а то и пинка мог дать. Только по отношению к Шлейсеру он такого себе не позволял. Он вообще старался не конфликтовать с кампиором, интуитивно чувствуя, что тот ему не по зубам.

Так вышло и в тот раз. Уже готовая было сорваться с его хлесткого языка инвектива сменилась вполне пристойным эвфемизмом :

— Часть материала Дзетл отобрал в средних широтах, часть взял из вивария. О каких экземплярах говорит Рон, я не знаю. Завтра сверим номера, уточним привязки. Тогда и станет ясно.

Вообще-то у Тиба, непревзойденного мастера эристики , всегда и на все случаи жизни был подготовлен обтекаемый, а главное не подлежащий сомнению или уточнению отклик. И Шлейсер это знал. Но правду ли говорит Тиб или скрывает что-то, наверное, не смог бы определить даже самый искусный психолог.

Вопрос о том, что стало бы с Каскаденой, окажись вдруг некриты неподконтрольными «s-фактору», муссировался в самых черных тонах еще со времен первых экспедиций. Особо жуткие прогнозы выдавали вирусологи и специалисты в области генной инженерии. Поскольку некриты не испытывали потребности в питании органическими соединениями и обладали способностью выдерживать условия близкие к космическим, то нетрудно было представить, какой размах могла принять чудовищных масштабов некропандемия. К тому же, оказавшись в новых условиях, метаплазма вполне могла обрести способность к «поеданию» не только представителей местного биоценоза.

Пользуясь случаем и несмотря на то, что по имеющимся в информатеке материалам Шлейсер был неплохо осведомлен о состоянии дел в современной ксенобиологии, он решил освежить память, а заодно послушать, что думают на этот счет колонианты.

— Что сталось бы с нами, если бы мы попали под действие некроатаки? — спросил он, прежде всего адресуя вопрос к Тибу.

Биолог, похоже, не был готов к такому повороту. Он, как показалось Шлейсеру, даже растерялся. Рука, которая держала кружку, дрогнула, часть содержимого выплеснулась ему на брюки.

Чертыхнувшись, Тиб смахнул капли, утер лицо, после чего, уже справившись с секундным замешательством, заговорил каким-то сдавленным, ранее несвойственным ему голосом:

113